Фестиваль Arctic Open стал площадкой для дискуссии об американо-британском сериале «Чернобыль».
Напомню, что пятисерийная драма получила сразу десять премий «Эмми». Однако далеко не всем понравился фильм. Многие, отмечая его достоверность в воспроизведении деталей советской жизни 1980-х годов, в то же время упрекают создателей (сценариста Крейга Мейзина и режиссера Йохана Ренка) в тенденциозности.
Правда или постправда?
Нынешнее обсуждение фильма приурочено и к 70-летию испытания советской атомной бомбы. Автор книги «А-бомба: от Сталина до Путина» Владимир Губарев специально прибыл в Архангельск, чтобы презентовать ее читателям. Бывший редактор отдела науки газеты «Правда» многие годы отдал освещению проблем атомной энергетики, космонавтики и других передовых отраслей, поэтому его мнение особо весомо.
– Откуда такое внимание к картине и ее успех? – задался вопросом кинокритик Алексей Медведев.
Объяснения этому таковы. Во-первых, она – о хрупкости нашей цивилизации. Во-вторых, здесь показан внезапный переход от стабильности, рутины к экстремальной ситуации, к неуправляемому хаосу. А тема поведения человека в критической ситуации, проверки личности на прочность всегда привлекает и захватывает зрителя.
Наконец, в-третьих – это тема правды в эпоху постправды, «фейк-ньюсов», с которыми мы в очередной раз столкнулись совсем недавно, когда ведущие мировые СМИ(!) сообщили о ядерном взрыве в Южно-Китайском море. И гадали потребители новостей, чья подводная лодка рванула – китайская или американская. А оказалось, что взлетела очередная информационная утка.
– Чернобыль – это событие, которое всколыхнуло весь мир, хотя тогда не было Интернета, – заявил Владимир Губарев.
Автор многих статей, книг и знаменитой пьесы «Саркофаг» в 1986 году пробыл в чернобыльской зоне в общей сложности 40 дней. А пьесу, поставленную в шестидесяти странах мира, написал за восемь дней. Он знает множество подробностей аварии и ее последствий. Например, о том, что большинство ликвидаторов умирало не от облучения, а от инфарктов и инсультов – последствий жесточайшего стресса.
Или о том, что припятских детей буквально травили йодом, обжигая пищевод, вместо того чтобы выдавать им йодистый натрий и другие йодсодержащие препараты, защищающие даже от высоких доз радиации. Но их не раздали, так как «прикрывали все это безобразие». В то же время некоторые ликвидаторы, получившие от двух до четырех смертельных(!) доз, были спасены благодаря таким препаратам, некоторые живы и сейчас.
Между тем у Владимира Губарева много претензий к фильму. Например, сцены, где академик Валерий Легасов прячет свои записи. Владимир Губарев хорошо знал академика и обстоятельства его жизни, потому остро переживает домыслы и фальшь. Вообще «ни один из героев фильма не вел себя так в Чернобыле», а все данные по катастрофе были сообщены уже в августе 1986-го в Вене на совещании экспертов МАГАТЭ.
– В фильме много несуразностей, которые во многом оскорбляют тех, кто прошел Чернобыль, – на жесткой ноте завершил писатель свое выступление.
Адский кипятильник
Архангельский журналист и писатель Виктор Толкачев был одним из инициаторов движения «К Новой Земле», выступавшего против ядерных испытаний на арктическом архипелаге. «Знать. Не лгать. Помнить» – таково его кредо. Помнить не только чернобыльцев, но и тех ненецких оленеводов, которые умирали от последствий радиоактивных шлейфов в Большеземельской тундре, а причина смертей скрывалась. А ведь, оказывается, всего-то надо было предупредить жителей тундры: не ешьте мясо старых оленей, а только оленят, не успевших накопить в организме радионуклиды. Та же история, что и с йодом в чернобыльской зоне. Кстати, немногие знают, что первоначально северный ядерный полигон планировалось устроить на одном из островов недалеко от Мурманска и только благодаря адмиралу Николаю Кузнецову было избрано другое место для испытаний – Новая Земля.
Шведский режиссер Гуннар Бергдаль благодарен создателям сериала, который, по его словам, «показал нам безумие, которое может нести с собой ядерная энергия». Создатель фильма о жене погибшего в Чернобыле пожарного Людмиле Игнатенко «Голос Людмилы» считает силу атома «самым безумным способом кипятить воду, когда-либо изобретенным людьми», такой вот мрачный юмор. С другой стороны, по мнению и Гуннара Бергдаля, и героини его фильма «Чернобыль», в картине «слишком настойчиво возлагается ответственность на советскую систему за то, что эта катастрофа произошла».
— У нас в Швеции работает шесть реакторов, но такого не может случиться, ведь мы не коммунисты, – съязвил в адрес шведских атомщиков режиссер и резюмировал: – Это очень глупая мысль». В самом деле, в Фукусиме ни коммунистами, ни советской системой не пахло.
Сам Гуннар выступает за полностью безъядерное будущее, а вот Владимир Губарев сожалеет, что у нас прекратились мирные ядерные взрывы: они способствовали научным исследованиям, поиску полезных ископаемых.
Владимир Губарев настойчиво советует не варить уху из семги, так как семга у нас в основном норвежская, ограничиваться соленой рыбой. Ведь в норвежские воды попадают радиоактивные элементы с английской атомной станции. А вообще, если случится что-то экстраординарное, то в подразделениях МЧС на местах имеются запасы необходимых препаратов.
Так что не стоит лихорадочно скупать йод, как это произошло в Архангельске и Северодвинске после трагедии в Неноксе. Кстати, в те дни большинство СМИ и общественников повели себя профессионально, не прибегая к распространению явных фейков.
Невежество – мать катастроф
– Мир изменился после Чернобыля. На лжи нельзя делать правду, – сформулировал итог обсуждения Владимир Губарев.
Сегодня его больше беспокоит то, что около двадцати стран мира обладают ядерным оружием или очень близко подошли к этому. Политики стали слишком просто относиться к оружию массового поражения. А между тем мир уже несколько раз стоял на грани ядерного конфликта. Речь не только о Карибском кризисе, но и, например, противостоянии Индии и Пакистана. В США по-прежнему бомбардировка Хиросимы и Нагасаки оценивается как «великое достижение» и «спасение жизни американских парней», а не как приоткрытые врата ада, в котором однажды может оказаться человечество.
Следовал бы собрать глав ведущих государств в Хиросиме, уверен он, чтобы осознали, чем чревато даже ограниченное применение ядерного оружия.
Интересным и насыщенным было общение с Владимиром Губаревым. За плечами автора семи пьес и многих книг, посвященных людям науки, не только поездки на атомные станции, но и присутствие на испытаниях ядерного оружия.
Редактор отдела науки «Правды» в советские годы имел допуск к совершенно секретным материалам, отсюда его поездки на предприятия Северодвинска, космодром Плесецк, так что Архангельскую область он знает не понаслышке. О принципиальности и гражданской позиции этого человека свидетельствует тот факт, что в советские годы в его рабочем кабинете висел портрет академика Андрея Сахарова с дарственной надписью, который он не снимал даже в годы гонений на отца советской водородной бомбы. Свои жизненные принципы Губарев продолжал отстаивать и в постсоветские годы, за что и лишился высокой должности. Между прочим, термин «чернобыльский саркофаг» ввел в обиход именно он. Как и популярную у атомщиков фразу: «Мы не пьем, мы дезактивируемся».
Роковыми ошибками, приведшими к чернобыльской трагедии, он считает передачу Чернобыля в ведение Министерства энергетики и нарушение регламента работ. За все это было заплачено жизнями людей.
А еще тревожит его то, что мир вступает в эпоху невежества, воинственного и наступательного. Падает качество образования, люди верят в то, во что верить не надо. А это может быть чревато новыми Чернобылями. Или даже новыми Хиросимами, ведь утверждения о допустимости локального ядерного конфликта – тоже следствие невежества и шапкозакидательства.
Автор: Анатолий Беднов
Source: https://dvina29.ru/znat-ne-lgat-pomnit-chemu-nauchil-nas-chernobyl/